День из тех, что составляют личные вешки и по которым впору отсчитывать личное время. Кажется, что Новый год. Не в смысле, что радость, а в том смысле, что уже не тот, что был. И не понять, что же было важнее - день или вечер, утро или ночь. Что-то безвозвратное, которого не переступить; нет мне пути назад. Не помню, откуда вынес само слово "необратимость" и глубокий, как старый марсианский колодец, страх перед ним. И все равно делаю шаг. Не в эйфории и не в опьянении, спокойно и осознанно. Страха нет, сожалений тоже, есть грусть, которую не перебороть; только принимать.
Let it fly...
И так внезапно появившаяся на недавно собранном в машину сборнике новой музыки Тори Амос с "Under the pink" сегодня стала понятна: ехал и слушал Pretty good year, и глаза были сухими и горячими, как ветер пустыни.
Я знаю, откуда ушел, знаю, куда хочу прийти, а там уж как получится. Всякая ясность, даже с горчинкой, для меня лучше, чем недосказанная неопределенность, населенная самообманом и иллюзиями.
Should it matter?
Да, наверное, должно. Все сказанное и несказанное, сделанное и несделанное, разделенное и нет. Может быть еще и будет, поглядим. А пока - доброго пути, куда бы он ни вел.
Мера моей любви к себе выросла. I can be trusted now...)
P.S. А еще я сегодня понял, почему не могу быть хорошим поэтом. Так же, как не мог им быть Джон Уилмот в изложении Джонни Деппа. У поэта должно ее чуть-чуть не хватать, а у нас - чуть-чуть перебор. И способности не спасут. Единорожистость...